О. Наконец-то! - Джефферсон внутренне возликовал, наблюдая сейчас, как в таверну заходит Виктор. Его-то он и ожидал увидеть, отчего-то. Возможно, само провидение, как бы пафосно это не звучало, привело Франкенштейна сюда, в этот день и в эту минуту, дабы спасти Шляпника от вселенской скуки. Джефферсон сделал вид, будто не видит приближения Виктора, уставившись на сцену, где творился полнейший разврат: женщины задирали ноги, крутили волосами в разные стороны и подвывали под устрашающий аккомпанимент музыкантов.
- Джефферсон, какой сюрприз! - Виктор уже сидел напротив как по мановению волшебной палочки и, казалось, он вообще не покидал этого места, ну или они пришли сюда вместе, без разницы. Джефферсон широко улыбнулся, переводя взгляд на ученого. Он ничуть не изменился, хотя с чего бы? С тех пор, как он отправил Виктора в его мир и они разошлись, прошло не больше двух месяцев. Хотя для мужчины эти месяцы были кромешным адом, от которого он решил отдохнуть. А посему прозябал здесь, наслаждаясь относительным спокойствием. -  Какими судьбами?
Его действительно интересуют такие мелочи? Джефферсон фыркнул и поерзал на деревянном стуле, от которого у него постепенно затекала спина и пятая точка. Как раз вовремя подошла хозяйка и он, постучав по своему бокалу, запросил повторения напитка.
- Виктор! - Он чуть ли не подскочил на месте, пытаясь как будто бы обнять в приступе радостной эйфории. Но вовремя передумал. - Мне скучно. Это невообразимо унылое прозябание меня в моем мире вынудило искать развлечений здесь. Хотя, признаюсь честно даже это заведение не внушает мне должного упоения. Скажем так, я в отпуске. Ну а ты? разве ты не должен находиться где-нибудь в своей жуткой лаборатории и воскрешать.. - он понизил голос безумно вращая глазами по сторонам. - мертвых? Стресс, дорогой? Ты меня удивляешь, разве для тебя работа не первая причина снятия стресса?

Стресс? У профессуры стресс? Вообще, Джефферсон слабо представлял себе род деятельности профессоров в этом черно-белом мирке, чем они дышат, как едят и как развлекаются. Что-то он либо напился, либо у шляпника уже голова не варила от большого количества алкоголя, что он успел употребить, находясь здесь всего пару часов. Но Виктор действительно выглядел как-то бледно, если можно было сказать. У него был осунувшийся вид, всклокоченные волосы (ветер, может быть застал его врасплох?), мешки под глазами от недосыпа. Джонатан даже мог бы расчувствоваться, но его постоянно отвлекали эти безумные пляски за спиной Франкенштейна. Хотя... Он дождался, пока им принесут выпивку, поднял свой бокал, отсалютовал и сделал глоток, а потом:

- Хочешь развлечься? Хотя, стой, подожди. - Он замахал на доктора руками, словно тот только что сказал какую-то несусветную глупость, призывая его к тишине. - Оно что, не подошло?

◊ Общая информация о персонаже:
Что же, ты моя дочь. Моя маленькая Грейс. Когда мы жили с тобой в лесу, ты часто просила поиграть с тобой в прятки и я, с огромным удовольствием считал до ста, а затем искал тебя среди толстых дубов и приземистого орешника. Ты очень любишь тех кукол и плюшевых зайцев, что сшил тебе я, ты непременно усаживаешь их за маленький столик и поишь импровизированным чаем. Каждый вечер, ровно в пять часов. Ты никогда не грубишь, не канючишь и не ведешь себя как принцесса. Но, для меня ты при любом раскладе – принцесса. Ты послушная девочка, понимающая и искренняя, готовая на детские шалости и взрослую жизнь. Со мной, вечно отсутствующим на работе папой, тебе не нужны другие собеседники, ведь папа скоро вернется и тогда с ним можно обсудить прошедший день и похвастаться новым синяком на коленке. Но, как и все двенадцатилетние дети, ты активна, весела и упряма. Ты веришь в сказки и волшебных фей, а так же в своего сильного и самого лучшего отца. И я никогда не предам тебя и не нарушу свое слово, если тебе его дам.

В Сторибруке, для тебя ничего не изменилось. Ты по-прежнему скромная, веселая девчонка, лучше всех рисуешь и бегаешь на физкультуре. У тебя много подруг и тебе не приходится скучать. Твои многочисленные куклы все так же в пять часов вечера рассаживаются вокруг столика и пьют чай понарошку. Все как и в Лесу, только вот папа у тебя другой, а на того мужчину, что постоянно наблюдает за тобой со школьного двора, ты не обращаешь никакого внимания.

◊ Ваши взаимоотношения с этим персонажем:
Что тут сказать? Дочь для меня – это всё.

◊ Дополнительно:
Очень хочется видеть человека, который будет любить Грейс так же, как и я. Не берите роль, если не знаете, как общаться с папой, который готов ради дочери свернуть любые горы. Ребенок, он и есть ребенок – отыграть его достаточно трудно. Так же не хотелось бы найти дочь и потерять её через неделю. Так что я жду ответственного человека.

◊ Ваш пост:

Зачем он ушел сейчас? Для чего? Для того, чтобы подходя к двери на обратном пути, услышать тот самый вопрос, который задала Рапунцель? Невозможно утаить то, что не хочет быть погребенным. Нереально остановить человеческое любопытство и стремление знать всё. Так и он не мог сейчас стереть с губ Рапунцель вопроса о матери Грейс. К сачстью, а может, сожалению, его дочь не обладала полноценными знаниями в этом вопросе и всё, что она могла ответить златовласке - это то, что она и ответила. Правда, Джефферсону пришлось в тот самый момент появиться на пороге, сжимая в побелевших от холода и едва скрываемой ярости, эту дурацкую баночку с мазью.

– Моя мама ушла. Я не знаю где она, - Грейси совершенно справедливо подметила: мама ушла. Куда и как, в каком смысле, ей знать не обязательно. У неё есть папа и он, как надеялся сам Джефферсон, неплохо справлялся с ролью и матери, и отца одновременно. Губы мужчины сжались в тонкую нить, он довольно долго молчал, справляясь с очередной волной негатива, а затем сделал глубокий вдох. - Ну, хватит вопросов, Рапунцель. Я уверен, что на свете есть множество гораздо более интересных тем, которые могут обсудить две девочки. Не правда ли?

Да, и пусть это слишком очевидно, заметно и явно, но он не собирался скрывать, что тема его бывшей жены ему глубоко неприятна. В конец концов, они не собрались здесь под эгидой "обсудим чужое горе", а просто так случилось, что непогода и какие-то обстоятельства свели их с Рапунцель вновь в этой части Зачарованного Леса. Грейс тем временем принесла ему полотенце, чем Джонатан не применул воспользоваться. Оставив их на пару минут наедине, Джефферсон успел переодеться, а так же добыть откуда-то новую мужскую рубашку, которую протянул Рапунцель, чтобы она потом могла переодеться в сухое. нужно было думать, где ей переночевать, поскольку в их доме комнат было всего две. В одной спала Грейс, в другой, собственно, сам Джефферсон.

- Так как же её правильно использовать? - он посмотрел на девушку, и закатил глаза. Ну, что, она издевается над ним что ли? Молча, не выдавив из себя даже тени улыбки, он выхватил у нее из рук отвратительно воняющую мазь и присел на корточки. Взору открылась, без преувеличения, прекрасная лодыжка (Джефферсон измученно вздохнул, пытаясь не особенно пялиться на голые ноги девушки), затем колено (тут он уже прикусил губы и соорудил на лице что-то похожее на дилемму), облизнул губы, словно очень давно хотел пить. И погрузил в баночку три пальца - сколько влезло - захватывая приличное количество мази, которую Грейс почему-то, несмотря на миазмы, очень любила, когда болела.  - Где именно болит, Рапунцель?

К вопросу, который задала Грейси - любопытное создание (Джефферсон улыбнулся), захотелось присоединиться и ему: действительно.. что делала Рапунцель в лесу, что послужило её травме. Рассказ про разбойников, конечно, нельзя было считать исчерпывающим. Ему нужны были подробности, чтобы знать. Ну, скажем, просто знать.

- Куда ты ехала, кстати? И как получилось, что из всего обоза ты одна осталась в живых? - Он все еще не решался куда-либо намазать средство, но чувствовал, что если она затянет с ответом где болит, у него сожжет руку. Мазь была слишком эффективная и согревающая, поэтому Джонатан держался изо всех сил и молился всем кому можно было, чтобы прямо здесь не разрыдаться скупой слезой.

После четко исполненной шутки, Констанс быстро забежала переодеться в свою комнату. Белый цвет начал уже раздражать девушку, все было такое тусклое и унылое. Хотелось сочных и ярки красок, почувствовать краски уходящего лета, а не это безликое ничего. Но после той буйной зелени в комнате Фейт и Нила рябило в глазах, так что белый показался цветом милой пушистой кошечки породы священная бирма. Именно такую очень хотела Констанс. Но из-за постоянных съемок и гастролей кошка бы была постоянно одна или для нее нужно было заводить домработницу, а это уже не твоя кошка выходит, а чья-то.
Купальник как раз был очень кстати, а поверх него девушка надела легкие шорты и прозрачную тунику. Если еще раз кто-нибудь вознамериться кинуть меня в бассейн, я хоть потом на потонувшую мышь не буду похожа. Белое платье отправилось в грязное белье.
Вечерело, но было все еще так же знойное солнце палило. Постепенно стихали крики возле бассейна. Констанс решила вернуться. Веселье еще лилось рекой, но уже прошло свою истерическую стадию. Практически все побывали в бассейне. На мраморных плитах и возле самого бассейна стояли лужи воды.
На столике стояла коробка с конвертами. Очередные задания? Этому событию очень удивилась Кон. Подойдя к столику, она увидела конверт со своими именем, написанным тиснением.. Прочитав задание, брови девушки чуток поползли наверх от удивления.
Задание было необычным, но в то же время очень подходило для актрисы. Показать свои данные в виде маленькой капризули – это просто мечта любой девушки, а уж если еще при этом ее будут уговаривать и просить… Блаженство. С Нейтаном Джобсом близко Констанс не была знакома, лишь на внешний вид, да и так по разговорам.
На данный момент он увлеченно массировал грудь Розмари. Мама мия и что я пропустила? Розмари была вся мокрая, а это означало, что ее постигла судьба самой Констанс.
Захватив из бара бутылку текилы, девушка подошла к живописной парочке, рядом с которой еще толпились люди, весело гогоча.
- Hello, Нейтан? – как бы спрашивая, узнавала Констанс. – Тут задание для тебя и меня, - после чего она подмигнула парню и протянула конверт для ознакомления.
- Ну, что пройдем, папочка, - подколола она Нейта, - Твоя деточка сегодня очень-очень устала и хочет к папику на коленочки… Папочка же любит свою малышку и пустит к себе на коленки?  - после чего Констанс состроила самую ангельскую мордашку. Не хватало лишь белых гольфиков и бантиков.